просмотров 599

Как будет "Януш Корчак" по-голландски…

АВТОР: Лина Городецкая, журналист, прозаик

Две женщины, никогда не знавшие друг друга. Две женщины, которые могли бы продлить свои дни, но принявшие смерть во имя чужих детей. Потому что чужих детей, наверное, не бывает. Во всяком случае, только рассуждая так, можно понять высокие мотивы их поступка. Их большого человеческого подвига.

Когда мы говорим о Катастрофе европейского еврейства, то в первую очередь вспоминаем о шести миллионах жертв нашего народа, о полутора миллионах детишек, которым не суждено было вырасти. О трагедии, текущей по еврейским венам и сегодня. Мы помним о "праведниках мира", благодаря которым множество миров оказалось не уничтоженными, и низко кланяемся их памяти.

Но День катастрофы не зря назван Днем катастрофы и героизма. И героизм – это не только подпольщики Варшавского гетто, еврейские партизаны белорусских лесов, участники восстания в Собиборе… Я привела лишь самые яркие примеры. Таких примеров, конечно, гораздо больше. Но не о них сейчас.

Но разве не героизмом было для молодой еврейской женщины, которая сумела спастись до уничтожения ее местечка, стоять с группой украинских женщин, смотреть, как ведут на расстрел евреев. И, увидев в этой скорбной толпе своих стареньких родителей, шагнуть к ним, чтобы поддержать в последние минуты жизни и разделить их участь?

А вашему вниманию две малоизвестные истории, связанные одной темой: дети. Эти истории произошли в разных странах, при разных обстоятельствах, и обе завершились трагически. Но они оставили яркий свет и веру в добро. Так сложилось, что о судьбе врача и педагога, руководителя детского дома Варшавского гетто Януша Корчака знает весь мир…

А эти две женщины практически совершили тот же подвиг, но имена их известны немногим. Роза Шабад-Гавронская и Генриетта Энрикес Пименталь…

***

17 апреля 1876 года в Амстердаме в семье огранщика алмазов Натана Энрикеса Пиментеля родилась дочь, названная Генриетт. Девочка росла в любящей семье вместе с семью братьями и сестрами, которым родители Натан и Рейчел постарались дать достойное образование.

Генриетт получила педагогическое образование и работала воспитательницей в детском саду, затем она освоила специальность медсестры и из небольшого городка на севере Голландии, где работала, вернулась в Амстердам и приступила к новой деятельности – руководству детскими яслями и садиком, в котором воспитывались в основном еврейские детишки. Шел 1926 год, и о том, насколько ответственна ее миссия, Генриетт Пименталь поймет спустя полтора десятка лет, когда начнется наиболее мрачная страница в судьбе Голландии, и в первую очередь в судьбе ее еврейских граждан, – оккупация. А тогда это были современные, хорошо оборудованные детсад и ясли, весьма популярные среди родителей. Они были спокойны, что дети в надежных руках.

В 1942 году это место стало единственной надеждой для спасения… В 1942 в Голландии вовсю решался "еврейский вопрос". И решался он практически тем же способом, как в других оккупированных европейских странах. Евреев депортировали в пересыльный лагерь Вестерборк, а оттуда – в лагеря смерти.

По непонятной причине схема была несколько иной. В Голландии взрослых отделили от детей младше 12 лет, их держали отдельно, и именно на территории детского учреждения, которым руководила Генриетт Пименталь. Она оставалась на своей должности, при этом ей пришлось отказаться от нееврейских сотрудниц. В это время, пока дети находились на ее попечении (страшно представить, что чувствовали родители, у которых отобрали их малышей), руководитель детского сада делала все возможное, чтобы спасти хотя бы часть из них. И об этом думать страшно, потому что как же можно выбрать, кого спасать?

Генриетт была не одна, да и одна она вряд ли смогла бы развернуть такую деятельность. Ей помогали Вальтер Сускинд, член Голландского юденрата, и Йохан ван Хюльст, в 1972 году получивший статус "праведника мира". В сентябре 1942 года Йохан был назначен директором педагогического колледжа, расположенного рядом с детским садом, в котором размещались еврейские дети, разлученные со своими семьями перед депортацией в концлагеря Восточной Европы. Сами родители находились в здании Голландского театра, расположенного недалеко. Йохан ван Хюльст не только дал убежище малышам, но и лично разыскивал семьи, готовые взять их.

Примерно с октября 1942 года заработала машина спасения. Началась переправка еврейских детей за пределы Амстердама, и эта деятельность росла изо дня в день, став настоящей крупномасштабной операцией. Детей, готовых к отправлению в голландские семьи, открывшие им свои сердца, укрывали на территории педагогического колледжа, который по сути стал транзитной станцией. А Вальтер Сускинд, который вел списки для будущей депортации, делал все, чтобы имена этих детей были стерты из списков. Каждый такой случай был огромной драмой – ведь родители должны были принять тот факт, что их дитя отправляется в неизвестность.

Так были спасены от 600 до 1000 детишек (точная цифра не установлена). Многие дети, по всей вероятности, так и остались в приемных голландских семьях, никогда не узнав, что они родились евреями.

23 июля 1943 года нацисты прибыли в детский дом, забрав всех оставшихся детей и весь персонал. Генриетт Пименталь была отправлена сначала в лагерь Вестерборк, а затем с последней группой детей – в Освенцим. Ее не стало в сентябре 1943 года. Генриетт было 67 лет, она так и не устроила свою личную жизнь. У нее не было своих детей. Но осталось множество лучей – детишек, которых она оберегла от смерти. И их детей, и их внуков. И наша память…

Мы говорим о героизме – не в бою, не в схватке с врагами, мы говорим о силе духа и высокой человечности. Мы продолжаем рассказ об упомянутом в очерке Вальтере Сускинде, члене голландского юденрата. Вальтер – голландский еврей, родившийся и выросший в Германии. Перед началом войны он женился на Джоанне, и в молодой семье родилась дочь Ивонн. Обратите внимание: у отца, мамы, дочери – у всех имена, не напоминающие об их национальности…Но разве это могло помочь в той мясорубке?

Вальтер руководил небольшим заводом по производству маргарина. Но начались гонения на евреев, и он собрал семью и уехал в Голландию. Шел 1938 год, в планах Вальтера была эмиграция в США, но он не смог осуществить этот план и был  вынужден остаться в Европе.

После оккупации Нидерландов нацистами в мае 1940 года появился юденрат, и Вальтер Сускинд вошел в него. До этого он работал директором Голландского театра, в котором был создан центр сбора амстердамских евреев.

Их собрали там накануне еврейского праздника Рош ха-Шана, 29 сентября 1943 года. Эта же дата, на два года раньше, стала черной датой для киевских евреев. 29 сентября 1941 года начался расстрел в Бабьем Яре.

Вальтер и его жена принимали активное участие в спасении детишек, находившихся в детском доме. К сожалению, спасти всех они не могли. После депортации детей в концлагеря семья Сускинд была отправлена в транзитный лагерь Вестерборк. Шел 1944 год. Вальтеру удалось воспользоваться знакомством с некоторыми важными немецкими офицерами, покинуть лагерь и вернуться в Амстердам. Практически он был спасен! Но он не смог освободить из лагеря жену с маленькой дочкой. И Вальтер предпочел вернуться к ним, понимая, что его ждет. Их вместе депортировали в лагерь смерти Освенцим. Спасая чужих детей, он не спас свою девочку. Ивонн вместе с мамой отправили в газовые камеры в октябре 1944 года. Вальтер Сускинд умер во время "марша смерти" в феврале 1945 года. Не пережил его… Было Вальтеру 39 лет.

Стоит добавить, что в прошлом году официальные извинения еврейской общине страны принес премьер-министр Нидерландов Марк Рютте. Это произошло в канун 75-летней годовщины освобождения лагеря смерти Освенцим. Премьер-министр сказал, что поскольку антисемитизм живуч до сих пор, он обязан признать факт преследования евреев в годы оккупации и отсутствие поддержки со стороны правительства. До Второй мировой войны в Голландии проживали 140 тысяч евреев, 102 тысячи погибли…Среди них множество детей.

На территории концлагеря "Собибор" проходят археологические раскопки. Они проводятся при участии израильских специалистов. Тяжелый, невероятно тяжелый труд, который дает тяжелые результаты. Не так давно международная группа археологов обнаружила металлические жетоны, принадлежавшие убитым еврейским детям, депортированным из Голландии. Четыре жетона – четыре судьбы. На бирках указаны имена детей, дата их рождения и город проживания. Предполагается, что жетоны эти были сделаны родителями в надежде после войны найти своих детей.

Их звали Леа Джудит де ла Пенья, Дедди Зак, Анни Каппер и Давид Иеуда ван дер Вельде. Анне было 12, Давиду - 11 лет, Лее - 6 лет, Дедди – 8 лет. Он прибыл в Освенцим в "детском поезде", который вез 1300 голландских детишек в возрасте от 4 до 8 лет, оторванных от родителей. Они были убиты в газовых камерах лагеря смерти. На жетоне мальчика Дедди, который нашли возле крематория, видна его яркая улыбка…

фото: Йорам Хаими

***

Я не могу закончить этот очерк, посвященный дню Катастрофы и героизма европейского еврейства, не вспомнив о другой женщине, о другой стране – уж очень похожи ситуации, хоть Генриетт Пименталь никогда не была знакома с доктором Розой…

16 мая 2007 года в Вильнюсе появился симпатичный памятник. Он посвящен доктору Цемаху Шабаду – известному вильнюсскому врачу, ставшему прообразом доктора Айболита. Корней Чуковский был частым гостем в доме Цемаха Иоселевича. Бронзовые фигуры доктора в старомодной шляпе и девочки с кошкой на руках в память о том, как знаменитый доктор ловко достал рыболовный крючок из языка кошки.

Впрочем, не о нем сейчас речь, написано о докторе Шабаде немало. Речь пойдет о его племяннице Розе. О ней вспоминают редко. И не сохранились ее фотографии, кроме одной, совсем маленькой и неясной. А между тем доктор Роза Исидоровна Шабад-Гавронская совершила подвиг, подобный подвигу Януша Корчака.

Роза Шабад, выпускница Петербургского университета, как врач Красного Креста в годы революции принимала участие в борьбе с эпидемиями. Затем вернулась в Вильно, где жила ее семья, и продолжила врачебную деятельность. Ею была создана школа материнства, она работала в детском отделении больницы, занималась лечением детей еврейской общины города. Ее маленькими пациентами были дети до 10 лет.

Доктор Цемах Шабад не разделил участи вильнюсских евреев по одной простой причине: он умер за шесть лет до оккупации Вильнюса. А его племянница оказалась в гетто.

Известный врач, несколько раз она лично получала предложение организовать ей побег. Предложение это поступало от надежных людей, которые практически гарантировали ей спасение.

Но доктор Роза отказалась… А как она могла согласиться, когда рядом были дети, для которых она стала мамой и бабушкой? Дети, оставшиеся без родителей. Для них она организовала в гетто детский приют, в котором собрались ребята всех возрастов – и младенцы, и подростки. Во имя этих ста детей она жила, заботилась о них, старалась как-то разнообразить их безрадостную жизнь. И оставить этих детей, чтобы самой спастись, она не смогла…

Нет точных данных о гибели доктора Розы и ее маленьких подопечных. Скорее всего их общей могилой стал Понарский лес. И она была с ними до последней минуты. Какое мужество надо иметь, чтобы поступить так… А в Израиле живет актриса Сара Гильон. Она – правнучка Розы Шабад-Гавронской, внучка дочери, которая смогла спастись. И эта мысль согревает.

***

Героями не рождаются, ими становятся, но для этого надо быть Человеком. Януш Корчак был не один…

кадр из кинофильма "Рай"

Источник: https://www.9tv.co.il/item/26489 АВТОР: Лина Городецкая